Играл и на Украине, и в России.

Миодраг Джудович — один из лучших легионеров в истории РПЛ. Черногорец не поиграл в топ-командах, зато 7 лет цементировал оборону «Спартака» из Нальчика и большую часть этого времени был капитаном команды. Болельщики со стажем точно помнят ту куражную банду Юрия Красножана, которая со скромным бюджетом не раз опрокидывала грандов и даже претендовала на выход в еврокубки.

В эксклюзивном интервью Sport24 Джудович рассказал:

• Как правильно играть против Лукаку и Левандовски.
• Как помог Уэйну Руни сыграть на Евро-2012.
• Каким образом футболист из «Нальчика» оказался в «Лос-Анджелес Гэлакси» с Бекхэмом.
• Про странную историю с увольнением Красножана из «Локомотива».
• И почему его так огорчает конфликт России и Украины.

Давайте стартовать!

«Дважды играл против Левандовского — ничего особенного»

— Миодраг, как вы? Чем сейчас занимаетесь?

— Все хорошо, спасибо. С 2015 года я ассистент в штабе сборной Черногории. Сначала работал скаутом, потом получил лицензию Pro и подключился к работе с командой. Моя зона ответственности — игра в обороне, стандарты, анализ матчей.

— В отборе к ЧМ Черногория заняла четвертое место и набрала 12 очков. Это успех?

— Мы недовольны этим результатом. Но, учитывая проблемы с коронавирусом и графиком, все не так плохо. Маленькие сборные сильно пострадали из-за пандемии, так как у нас небольшой набор высококлассных футболистов. Да, сыграли дома с Нидерландами 2:2, но могли выступить и лучше.

Миодраг Джудович — крайний справа

— Уровень футбола в Черногории растет?

— Мне некорректно сравнивать, так как я сам не так давно играл за сборную, а сейчас работаю уже с новым поколением. У нас были хорошие результаты раньше, попробуем повторить их уже с нынешними молодыми футболистами.

Но вообще поддержка футбола от государства у нас минимальная. Футбольный союз Черногории на деньги УЕФА строит и реконструирует существующие поля. Сделано многое, но заниматься всем этим должен не союз, а государство, так как у него больше возможностей. Они не уделяют футболу внимания — даже в гандбол и баскетбол вкладывается больше денег, хотя футбол приносит в 1000 раз больше доходов в бюджет страны.

— Почему так происходят?

— Наверное, люди в правительстве больше любят другие виды спорта. Футбол — спорт номер один в Черногории, но уровень инфраструктуры у нас очень слабый, от Европы мы отстаем лет на 20. Хотя даже в таких сложных условиях наши клубы растят интересных футболистов, каждые 2-3 года появляются 3-4 футболиста, которые уезжают в Европу и играют там в основе.

— Сеяд Хакшабанович — один из лидеров нового поколения. Сейчас он приостановил контракт с «Рубином». Не рассказывал вам, собирается ли возвращаться в Россию?

— Мы общались с ним не так давно, но этот вопрос я ему не задавал. Сеяд высоко отозвался о клубе, уровне организации, приеме. Все на высшем уровне. Я и сам был на стажировке в «Рубине» у Курбана Бердыева, так что знаю, что в Казани все реально на серьезном уровне. Я дал ему совет — надо уважать страну и культуру, в которой играешь, учить язык.

— Сейчас самый статусный игрок в Черногории — Стефан Савич. В «Атлетико» он производит впечатление жесткого парня — недавно вот оттаскал за волосы Джека Грилиша из «Ман Сити».

— На самом деле в жизни Стефан очень спокойный и воспитанный. На поле он становится другим, там битва.

— Спрашиваете его про методики Симеоне?

— Мы хорошо с ним общаемся, все-таки вместе играли в центре обороны в сборной. Да, спрашиваю его про отдельные детали работы с Симеоне: про тренировки, организацию, распорядок дня, скаутинг. Но все же все программы подготовки в нашей сборной составляет тренерский штаб.

— Почему так и не раскрылся Йоветич? О нем говорили как об одной из главных звезд балканского поколения.

— Стеван и правда до конца не реализовал свой потенциал, и весь футбол многое потерял из-за этого. Когда он еще играл в «Фиорентине», получил серьезную травму колена. После нее что-то пошло не так — постоянные мелкие травмы мешали ему играть. Думаю, дело в проблемах со здоровьем.

— Вы и сами успели поиграть против многих звезд за сборную — выходили против Лукаку, Левандовского, Бербатова, Бэйла. С кем было труднее всего?

— Я был высоким крепким защитником, так что с Лукаку у меня не было проблем. Я сам люблю вести борьбу, сыграть в корпус. Дважды играл против Левандовского — ничего особенного. Да, сильный футболист, классная реализация, но впечатления не произвел. Сложнее — с быстрыми и резкими игроками. С Бэйлом был настоящий вызов, он играл как раз на фланге, который я страховал. Нужно было всегда правильно занимать позицию, не выключаться. В матчах со звездами нужно сохранять спокойствие и собранность, расслабляться — только после финального свистка.

— С Уэйном Руни у вас вышла интересная история — на Евро-2012 он сыграл во многом благодаря вам.

— В последнем матче отбора он получил красную карточку после фола на мне, я в том эпизоде оказался хитрее. Руни дисквалифицировали на три матча группового этапа Евро. С инициативой помочь Уэйну выступил «Советский спорт». Журналисты связались со мной, спросили, хочу ли я помочь сократить дисквалификацию Руни. Я согласился, ведь обиды не держал. Позже из Англии в Футбольный союз Черногории пришло письмо, я расписался. Документы отправили в УЕФА, и дисквалификацию сократили до двух игр. Так что сыграл на Евро он благодаря журналистам, а не мне.

— И все же — Уэйн вас поблагодарил?

— Нет. Мы потом играли друг против друга, он меня даже не узнал. Было бы приятно, если бы сказал спасибо, но чего уж теперь…

«Увольнение Красножана из «Локомотива» — просто какая-то подстава»

— Перед тем, как оказаться в России, вы год провели в украинской «Волыни».

— Вообще, на Украине я оказался во многом случайно, больше скажу: мне повезло. В «Волынь» я перешел из белградского ОФК, был на тот момент четвертым центральным защитником в обойме. «Волынь» хотела взять из ОФК другого игрока, но он отказался уезжать: насколько знаю, не сошлись в деталях контракта. Мне же выпал шанс на сборах в Турции — основные защитники получили травмы, и я несколько игр провел в основе. Там-то меня и заметил тренер «Волыни» Кварцяный. Поехал в аренду, 7-8 первых туров сыграли на 0, и я решил не возвращаться в Сербию.

— Почему?

— На Украине чемпионат был выше уровнем. Есть возможность играть с «Шахтером» и «Динамо». Были другие классные команды: «Оболонь», «Черноморец», «Металлург», «Заря», «Таврия», «Карпаты». Много народу ходило на стадион. Да и язык похож — на Украине я услышал много наших старых слов, которыми мы пользуемся в Черногории.

— Виталий Кварцяный долго был звездой в медиа — видео с его пресс-конференций становились хитами. Правда, что он заходил в раздевалку с овчаркой и теннисным мячом, чтобы показать, как надо цепко играть в защите?

— Историю с овчаркой я не застал, но да, Кварцяный — импульсивный человек. Он применял разные методики мотивации. Когда только приехал, не понимал, что он говорил — тогда было легче, ха-ха. У него был интересный тимбилдинг. Как-то мы проиграли «Динамо» 1:5. На следующий день провели восстановительную тренировку, всей командой вместе с Кварцяным прыгнули в автобус и поехали на дачу. Отдохнули как надо, вернулись и выдали победную серию.

— Почему тогда так рано ушли из «Волыни»?

— У нас с Кварцяным были тяжелые моменты, конфликт, из-за которого я покинул команду. Он не верил, что я получил травму. Позже он понял, что был неправ. Сейчас мы дружим, общаемся. Я ему благодарен за шанс и помощь вырасти в профессиональном плане. После тренировок с ним я мог освоиться в любой команде.

— Как появился вариант с Нальчиком?

— В какой-то момент я просто собрал вещи, отказался от действующего контракта и уехал с травмой. Обиделся так, что не взял даже денег на обратный билет. Я считал, что прав, но не хотел конфронтации и судебных разбирательств. Вернулся в Белград, тренировался самостоятельно. О варианте со «Спартаком-Нальчик» сказал агент, и я поехал на просмотр. Катался несколько раз, так как в клубе не могли принять окончательного решения. К счастью, все сложилось. В карьере у меня всегда так — когда появляется шанс, я цепляюсь за него.

— Не было страха ехать на Кавказ в начале нулевых? Тогда совсем недавно закончилась война в соседней Чечне.

— У меня и вариантов не было, так что я даже не раздумывал, подписывать контракт или нет. Я знал, куда еду, прочитал много статей. Советовался и со знакомыми: мне сказали, что в Кабардино-Балкарии все спокойно. Да и чего пугаться? Черногория тоже долго была рядом с зоной боевых действий.

— Что вас удивило в Нальчике?

— По сравнению с Украиной все примерно одно и то же — архитектура, быт, «хрущевки». Со всем этим я уже был знаком. Помню, как приехал первый раз в Нальчик — мы тогда только вернулись со сборов из Сочи на поезде — в 7 утра вышел на площадь Абхазии, взял такси, сел в машину и сказал: «Покажи город». Так и познакомился с Нальчиком. Тихое спокойное место. Единственное, что смущало, — много полицейских и охранников с автоматами.

Площадь Абхазии, Нальчик

— Почувствовали схожесть в менталитете с кавказцами? Для них, как и для черногорцев, горы и традиции — не пустой звук.

— Конечно. В первую очередь нас объединяет уважение к старшим. Удивлялся, когда кассирши привставали в магазинах, чтобы поздороваться. Приятно. Я в ответ относился с уважением к месту, в котором играл — учил язык, знакомился с культурой.

— Давайте к футболу. Нальчик удивлял работой на трансферном рынке — при ограниченном бюджете постоянно находили качественных игроков. Как?

— Ничего сверхъестественного, просто качественная селекция. В первую очередь это плоды работы Юрия Красножана, которого я и сейчас считаю одним из сильнейших тренеров в России. Каждый год он терял сильных футболистов, так как «Спартак» не мог потянуть их зарплаты. Но он всегда находил новых хороших игроков, переделывал команду и продолжал давать результат. В очень ограниченных условиях он делал невероятно качественную работу.

— Условия были так себе?

— Первые два месяца в РПЛ мы тренировались на гаревом поле. На тренировки ездили в соседний город Прохладный — берегли газон в Нальчике для игр. До сих пор помню, как готовились к матчу с ЦСКА — тренировались в кроссовках на песке. И по итогам первого круга в первом же сезоне в РПЛ заняли второе место, представляешь?

— Когда вы переходили в «Нальчик», о Красножане даже в России мало кто слышал. Через год его уже называли самым перспективным тренером России. В чем была его фишка?

— Он совмещал советскую систему подготовки с современными методиками. Все же он много ездил на стажировки, даже в «Милане» был. Анализ и скаутинг в «Спартаке» были на очень высоком уровне. Мы досконально изучали слабые стороны соперника и играли на них. На тренировках он в деталях объяснял мне, как действовать против нападающего в предстоящем матче — с кем быть пожестче, с кем следить за спиной, как перекрывать линии передачи. Когда мы выходили на поле, у соперника для нас не было сюрпризов. Красножан помог мне выйти на новый уровень, дорасти до сборной, его заслуга в моих успехах — огромная.

— Общаетесь сейчас?

— Да, конечно. Я даже прилетал несколько раз в Нальчик — посидели, вспомнили былые времена. Общаемся по работе. В апреле он должен был приехать с женской сборной России в Черногорию.

— Можете объяснить, почему в один момент Красножан пропал с радаров?

— Не понимаю, почему так сложилось. Мне кажется, это потеря для российского футбола. Знаю, что им интересовались клубы РПЛ, но почему-то не срасталось.

— Может, повлиял скандал в «Локомотиве», когда Смородская обвинила Красножана в сдаче матчей?

— Я не общался с Красножаном на эту тему, это было бы неприлично, но считаю эти обвинения безумными. Я знаю этого человека. Зачем ему это? Какой смысл? Он получил шанс поработать в большом клубе, ему нужен был результат, он жил футболом. Да и вспомните — ему же тогда не привезли вообще ни одного футболиста, хотя до этого «Локо» покупал 3-4 игрока минимум. Красножан же вернул игроков из аренд, сколотил хорошую команду и давал реальный результат. То, как все закончилось, — просто какая-то подстава.

— В Нальчике Красножан при ограниченных ресурсах растил классных игроков, которые потом играли в топ-клубах РПЛ. Файзулин поиграл год и уехал в «Зенит», потом получал комплименты от самого Капелло.

— Виктор — очень талантливый и работоспособный, здорово двигался, продвигал мяч. Классный футболист.

А ведь уезжали из Нальчика не только в хорошие российские клубы. Был один бразилец, уже не помню, как его зовут (Алвару. — Sport24), поиграл у нас полгода, не договорился по контракту и уехал в «Лос-Анджелес Гэлакси». А там как раз играл Бекхэм. Потом присылал ребятам фотки, где Дэвид раздает им подарки от Calvin Klein и других крутых брендов. Сфоткался с пакетом и отправил бразильцам в Нальчик.

— Вы успели поиграть в связке с Виктором Васиным, который дорос до ЦСКА и сборной. Некоторые считают, что он не тянул уровень.

— Когда Виктор только приехал в Нальчик, выдал отличные показатели в тестах на скорость, силу и выносливость. Два года он играл в дубле и потихоньку подтягивался Красножаном к первой команде, проходил с нами сборы. А когда пробился в основу и мы стали играть вместе, через полтора месяца уже получил вызов в сборную от Капелло. Спустя полгода в РПЛ уже оказался в ЦСКА. У него был большой потенциал, но помешали травмы.

— В аренду в Нальчик приезжал Мандрыкин. Как отреагировали, когда узнали про аварию?

— Поначалу не верил, что все настолько серьезно. Все же он ехал на хорошей машине, думал, может, обойдется. Когда все прояснилось, стало очень тяжело на душе. Вениамин очень помогал и команде, и многим из нас лично. Когда в последний раз был в Москве, позвонил его маме. Сказала, что ему стало чуть лучше, но все так же тяжело.

— В Нальчике с вами поиграл и другой вратарь с трагической судьбой — Деян Радич (потерял почку после травмы в «Ростове» и завершил карьеру).

— О, с ним мы постоянно на связи, даже сегодня общались.

— Как он поживает?

— Все хорошо — живет в Белграде, растит четырех детей. Подрабатывает агентом, строит и открывает детские садики. Со здоровьем тоже все в порядке.

«Гибель людей никому не принесет ничего хорошего»

— Напоследок хочу задать несколько вопросов не про футбол. Вы поиграли и в России, и на Украине. Как относитесь к происходящему сейчас?

— Мне это все очень неприятно. Каждый день спрашиваю себя — как политики могли докатиться до того, чтобы развязать междоусобицу между двумя братскими народами? Конфликты когда-нибудь заканчиваются, но люди же продолжают жить рядом. Украина и Россия — соседи, много родственников живут по разные стороны границы. Происходящее сейчас нужно остановить и искать решение за столом переговоров. Гибель людей не принесет ничего хорошего ни тому, ни другому народу.

— Сейчас вы держите связь с бывшими одноклубниками из Украины?

— Конечно, за последние полтора месяца связывался с ребятами из Чернигова, Луцка, Одессы. Не буду называть имен. Людям тяжело, они не верили, что такое может случиться. Один во время начала конфликта с молодыми пацанами оказался в 300 километрах от Харькова на местном турнире. Им запретили возвращаться назад, оставили в гостинице без денег. А дома у него беременная жена, представляешь? Хаос.

— Как в Черногории к этому относятся? Видел, что в Подгорице проходил митинг в поддержку России.

— Относятся по-разному, зависит от того, кто откуда черпает информацию. Нам небезразлично, мы переживаем и за Россию, и за Украину. Мы все — братские народы, которых связывает язык, культура, религия, история. Вражда между православными — это трагедия. Как такое вообще возможно? Надеюсь, все это быстро закончится.

— Россия внесла Черногорию в список недружественных стран. Какая позиция государства на политическом уровне?

— Черногория — кандидат в ЕС и член НАТО, и это влияет на позицию. Но Россия не должна смотреть на народ Черногории через призму политики. Нельзя отменить вещи, которые нас объединяют исторически.

Давайте вернемся на 20 лет назад — в 90-х Россия присоединилась к санкциям против Югославии, как и Украина. Наложили торговое эмбарго. А ведь у нас не было таких энергоресурсов, как у России — мы обходились без бензина, экономили на продуктах, почти все магазины были закрыты. Нам никто не помогал, мы были одни. Но мы не обижались на Россию — понимали, что таков политический курс. Понимали, что народ России нас поддерживал. Так и сейчас — россияне не должны ориентироваться на политику. Черногорцы считают, что мы братские народы. Лично я не понимаю, зачем мы присоединились к санкциям. Что Россия нам сделала? Это решение принимается не нами, мы ничего не можем поделать.

Я думаю, что санкции против России — это не выход. Санкции не остановят Россию никогда. Да и международный запрет спортсменов из России — это неправильно. Спорт должен объединять, на турнирах есть возможность высказаться. Нельзя мазать всех одной краской. Мы понимаем это, так как прошли все это до вас.

— Расскажите, как вы жили под санкциями.

— Все продолжалось 2-3 года. С бензином у нас проблем не было, так как в семье мы обходились без машины. Но было тяжело. Люди не умирали от голода, однако выбор товаров был очень ограниченным. Невозможно было куда-то поехать, границы закрыты, самолеты не летают. Единственный вариант — попробовать получить визу и выехать через Будапешт. Про рост цен я вообще молчу. Кошмар.

— Вас лично коснулась война в Югославии?

— К счастью, нет. Я был совсем молодой, мои братья — тоже. Но было очень напряженно и неприятно. Война, бомбардировки разрушили половину Сербии. Живешь как в гетто.

— Справедливости ради Черногория почти не участвовала в тех конфликтах. Почему так вышло?

— Тогда наши политики успели сохранить спокойствие и мир. Был инцидент с Хорватией, но он продлился недолго.

— Какие уроки извлекло балканское общество? До сих пор же есть спорные территории типа Косово и Республики Сербской.

— Я не раз был в этом регионе Боснии и общался с представителями всех национальностей, которые там проживают (Республика Сербская — территория в Боснии и Герцеговине, на которой этническое большинство составляют сербы. — Sport24). Получал там лицензию Prо. Могу сказать: никому снова вступать в войну там не хочется. У политиков там разные интересы, но народ больше не хочет кровопролития.

Мое мнение: мы на правильном пути в своем стремлении вступить в ЕС. А значит, должны уважать соседей, их взгляды и право на территорию. Куда важнее развивать культурные и человеческие связи. Никому война не принесла ничего хорошего. Вот мы воевали-воевали, много людей погибло, а границы почти не изменились. Нам нужно было избежать тех войн.